Сайт писателя
Андрея Анисимова

Остап Георгиевич возлежал на кровати. Привыкший вставать рано, он впервые, находясь в добром здравии, проспал большую часть дня, и вставать ему не хотелось. Дмитрий давно слонялся по апартаментам, наконец, не выдержал, зашел в спальню брата. Тот все еще не проснулся. Дмитрий уединился на балконе его спальни, предаваясь созерцанию и раздумьям. Утренний дождь закончился. Выглянувшее из-за туч солнце построило между горными склонами мост радуги. Освещенная лучами неистового послегрозового солнца и умытая тучами природа искрилась и мерцала. Мириады капель, застывших на травинках газона и листьях деревьев, пытались удержать и сохранить частицу небесного огня. Разглядывая преображенный дождем мир, Дмитрий задумчиво произнес:
- Любопытно… - Это замечание он адресовал себе, но дверь на балкон оставалась открыта.
Остап Георгиевич проснулся и, не отрывая головы от подушки, отозвался:
- Что тебе любопытно, братец?
- Представляешь, через два года мне век.
- И при этом мальчишка. Везет некоторым.
- Завидуешь?
И оба рассмеялись. Хохотали долго, до слез, до кашля. И на этот раз без всякой истерики. Когда успокоились, Дмитрий ощутил голод:
- Слушай, я жрать хочу. Можно здесь где-нибудь прилично пообедать? Не пудинг с чаем, а кусок хорошего мяса.
- Наверное. Но ты последний раз прилично обедал сорок пять лет назад. Не знаю, что тебе положено есть после столь продолжительного поста.
В дверь постучали.
- Войдите, – пригласил Остап Георгиевич. Кто может здесь появиться, старик не предполагал. Но что они с братом находятся под неусыпным наблюдением, догадывался.
На пороге снова возникла кукольная блондинка, и снова выдала дежурный смайлик:
- Мальчики, ваш обед в гостиной.
Дмитрий помог брату подняться с постели. Они проследовали за девой в гостиную и обнаружили стол, накрытый на две персоны. Дева указала каждому его место. Помимо положенных для трапезы приборов, возле каждого лежал футляр с очками. Дмитрий покосился на странный предмет обеденной сервировки. Но сейчас его занимал другой вопрос, и он задал его горничной:
- Киса, а как ты узнала, что мы не прочь отобедать?
- Вы сами, мальчики, сказали.
- Ты подслушивала под дверью?
Блондинка перестала улыбаться и начала повторять одну фразу:
- Я не понимаю вопроса. Я не понимаю вопроса. Я не понимаю…
Остап Георгиевич поспешил роботу на помощь:
- Налей нам вина и иди к себе.
Куколка тут же снова улыбнулась, наполнила им бокалы и скрылась за той же таинственной дверью, что воспользовалась накануне.
- Она полная идиотка? – осведомился Дмитрий, оценив взглядом спинку красавицы.
- С чего ты взял?
- С чего? Называет нас мальчиками. Твердит одно и то же.
Остап Георгиевич выдержал серьезность лица:
- Не знаю, как в твои девяносто восемь, а в мои девяносто пять обращение «мальчики» льстит остатку мужского самолюбия. Что касается ее замешательства на твой бестактный вопрос, то здесь любая бы растерялась.
- Пожалуй, – согласился Дмитрий, и еще раз бросил взгляд в сторону таинственной двери. - А трахнуть ее можно. Внешность у нее вполне.
- Трахнуть в смысле поиметь? Не уверен, предусмотрена ли для нее такая функция. При случае, спрошу Ганса. А пока давай выпьем за твое выздоровление.
Братья подняли бокалы. Остап Георгиевич сделал несколько глотков и принялся за креветок. Дмитрий посмотрел на свою тарелку. И ничего, кроме зеленого салата, в ней не обнаружил.
- А почему мадмуазель мне креветок не положила?
Пока Остап Георгиевич раздумывал над ответом, часть стены гостиной вспыхнула экраном, и на нем возник профессор Ленц. Голос его звучал строго:
- Сколько и каких вам положено продуктов, пока решаю я. Приятного аппетита, – и экран погас.
Дмитрий посмотрел на брата:
- Остап, он так и будет за мной шпионить? И что это у вас за штуки в стене? Нормальные телевизоры делать разучились?
- Нас тут и поселили, чтобы проследить за твоей адаптацией. Телевизоров как ящиков для приема сигнала нет давно. А есть или сетевые очки, или полиграфитное волокно. Оно входит в состав обоев.
- Очки, – Дмитрий потянулся к футляру. Остап Георгиевич его остановил:
- Сначала поешь.
- Я не корова, чтобы жевать сено, – и Дмитрий ловко подцепил креветку из тарелки брата. - А что сегодня происходит в мире, мне интересно.
- Интересно, надевай очки и смотри.
- Европейский канал еще существует?
- Их десять.
- И все новостные?
- Естественно. Сериалы, фильмы и шоу чаще смотрят на стене.
- А зачем тогда десять? Они на разных языках?
- Первый общественный. Второй – только политика. Третий – музыка, театр, кино. Четвертый – спорт. И дальше по интересам. А язык теперь у всех один.
- Не понял юмора.
- Юмора тут нет. У каждого цивилизованного человека в голову вживлен чип. С его помощью мозг автоматически переводит текст на язык собеседника. И ты этого не замечаешь.
- И у меня?
- Конечно. Тебя же готовили к жизни в Евросоюзе. И кстати, за эту функцию компания взяла с меня дополнительно тысячу хуаней.
- Эта штука работает только в Европе?
- Чип и в Африке чип. Он заряжается энергией мозга, и пререводит на все языки мира. Естественно, кроме туземной тарабарщины.
Дмитрий некоторое время молча пытался осмыслить слова брата. Осмыслению новость не поддавалась.
- Но мы с тобой говорим по-русски?
- Думаю, да. А профессор Ленц говорил с тобой по-немецки. И ты этого не заметил.
- Класс. – Дмитрий надел очки: - А как переключать каналы?
- Желанием.
- Хочу первый европейский.
- Смотри, если хочешь.
Остап Георгиевич с любопытством наблюдал, как брат реагирует на неведомый для него доселе способ приема информации. Дмитрий некоторое время сидел молча. Затем снял очки и с недоумением перевел взгляд на брата:
- Что это значит?
- Ты о чем?
- Там показывают нас с тобой. Прямо в этой комнате.
- Это значит, что новость номер один в мире - мы с тобой.
- А кто им дал право за нами подглядывать?
- Я. И не дал, а продал. У тебя на счету пусто. А теперь ты стал вполне состоятельным малдьчиком.
- Погоди, Остап, я прекрасно помню, на моем счету хранилось пятнадцать тысяч долларов. За сорок пять лет на одних процентах я бы скопил состояние.
- Доллары давно мусор. Я тебе уже объяснял - американский пузырь лопнул двадцать лет назад. Нынче в ходу хуань. Хуаней у тебя теперь предостаточно. За что скажи мне спасибо и улыбнись зрителям первого канала.
- Похоже, открытий чудных впереди не счесть… – Заключил Дмитрий, поднялся с кресла и прошелся по гостиной - чувствую себя подопытным кроликом. Куда бы от них спрятаться. - Заметив потайную дверь, за которой скрывалась куколка-блондинка, открыл ее. И в ужасе отпрянул. За дверью оказалась ниша размером со стенной шкаф. В этом шкафу на электрическом шнуре висела куколка-блондинка. Шнур не обматывал ей горло, а тянулся от затылка, но этого Дмитрий не углядел. Остап Георгиевич подошел к двери и спокойно ее закрыл:
- Не дергайся, Дима. Все в порядке.
- В порядке?! Да она повесилась. Звони в полицию.
- Полиция не требуется. Наша красавица - робот. Сейчас она подзаряжается.
Дмитрий без сил опустился на стул:
- Иди к черту. О такой шизе надо предупреждать.
- Прости, не успел. – Остап Георгиевич переживал за психику брата и винил себя. И волновался не только он один. Вскоре в апартаментах появился Ленц. Профессор подошел к Дмитрию, пощупал пульс, приладил к голове датчик. Вздохнул с облегчением:
- Слава Богу, у него все в норме. Но вам, Остап Георгиевич, надо впредь вести себя осмотрительнее. – И не прощаясь, удалился.
Через несколько минут появилась куколка-блондинка. Красавица, как ни в чем не бывало, собрала со стола тарелки и понесла в кухню. Братья услышали, как включилась посудомоечная машина. Дмитрий спросил:
- Остап, а та девушка тоже робот?
- Какая девушка? - Напрягся Остап Георгиевич.
- Ну та, внизу. Помнишь, докторица учила меня ходить.
Остап Георгиевич сообразил, о ком речь:
- В палате с тобой занималась живая дева. Она молодой ученый, помощница профессора. А что?
- Да так, приятная лапочка. Интересно, замужем она или свободна?
- Жениться надумал?
- Вообще-то на десятом десятке о таких вещах думать странновато. Но поскольку я вдовец, чем черт не шутит. Так замужем или нет?
- Откуда мне знать. Сам ее спроси.
- Хорошенькое дело, спроси. У меня и телефона ее нет. И я даже не знаю ее имени.
- Этого и не требуется. Надень очки, подумай о ней и выйдешь на связь.
- Не понял юмора.
- Я не шучу. Современный телеконтакт осуществляется путем телепатии. Можешь попробовать.
Дмитрий задумался и очков надевать не стал:
- Я пока не готов. Возможно, позже. – И, выдержав долгую паузу, добавил: - Да, технологии, пока я мерз в подвале, сильно двинулись вперед. Что еще новенького изобрело человечество?
- Много всего. Но, главное, оно само создало себе Бога.
- Не понял юмора.
- В этом нет ничего комичного. В нашей молодости на роль Бога пробовал себя Билл Гейтс. Он начал создавать виртуальный мир, но дальше компьютерных игр его не хватило. Тридцать пять лет назад его дело продолжил Боб Попкинс. Он придумал сканер, способный создавать копии живых существ. Начал с кроликов. Этим тварям человечество обязано не меньше, чем лошади или корове. Кролик перепробовал на себе столько препаратов, сколько их открыл человек. Препарат, спасший тебе жизнь, первым проверил на себе кролик.
Дмитрий остановил брата:
- Я уже оценил роль грызуна в моей судьбе. При случае, угощу его морковкой. Давай вернемся к твоему Бобу.
Остап Георгиевич оставил иронию брата без внимания: