Сайт писателя
Андрея Анисимова

Когда Катрин появилась на свет, система только проходила испытания. И лишь спустя шесть лет открылись первые регулярные цифровые маршруты. Поначалу войти в ска-кабину рисковали только смельчаки. Новшества всегда пугали людей. В конце девятнадцатого века, когда появились паровозы, обыватели опасались, что жуткая скорость в сорок километров в час способна убить человека. То же происходило и с самолетами. Но постепенно народ к новшествам привыкает и принимает их как должное. Новой услугой воспользовались и родители маленькой Катрин. К сожалению, их путешествие закончилось трагедией. Принцип работы ска-кабины построен на давно известном цифровом копировании - система копирует оригинал, передает копию по электронному адресу и там воспроизводит. Примерно так же, как полвека назад по линии Интернет передавались тексты и видео. Но с копированием человека возникла масса этических и юридических проблем. Люди-двойники нарушают всю систему общественных отношений. Мало того, неразбериха с копиями и оригиналами могла вызывать у людей приступы шизофрении. Пришлось принимать новые законы. По одному из них, создав копию, машина, чтобы не плодить двойников, обязана стереть оригинал. В случае с родителями Катрин произошел сбой. «Оригинал» стерли, а «копий» не получили. Близким не пришлось устраивать похороны – от родителей девочки не осталось ничего. За последующие годы систему довели до ума, и она вошла в человеческий обиход, как некогда метро или автобус.
Компания «Эдэмплац» появилась неподалеку от Карловых Вар задолго до изобретения ска-кабин. И большинство первых работников составляли выходцы из ближайших населенных пунктов. Карловы Вары, как самый крупный из них, служили главным поставщиком квалифицированной рабочей силы. Позже сотрудников стали нанимать в любой части света, но костяк коллектива оставался прежний – жители Карловых Вар. И для их удобства компания «Эдэмплац» установила несколько ска-кабин в центре города. Ими для путешествий пользовались все горожане и туристы курортного городка, но полчаса утреннего и вечернего «часа пик» отводились только для служащих «Эдэмплац».
Дождавшись своей очереди, Катрин вошла в кабину в Горицах, а вышла у колоннады Карловых Вар. Домой она не спешила и не собиралась пить воду. Катрин ждала тетю. Она знала, что Джулия в конце рабочего дня сделает попытку пробиться на прием к Гансу Мауру, но не знала, насколько эта попытка ей удалась.
Вдоль променада «водохлебов» стояли скамейки. Катрин уселась на одну из них и, от нечего делать, стала наблюдать за фланирующей публикой. Обычно такой возможности у девушки не возникало. Они с теткой вечно торопились, то на работу, то на концерт заезжих гастролеров, то за покупками. Сегодня Катрин оказалась в центре города без дела и могла себе позволить праздно глазеть по сторонам.
В Карловых Варах наступал вечер. Солнце еще золотило статуи на крышах домов и кроны деревьев на склонах подступавших к городу гор. Мимо девушки нескончаемым караваном вышагивали «водохлебы». Двигались степенно, обсуждая истории своих болезней, и благотворное действие на них жара местных источников. Уже испившие целебной водицы, тянулись обратно, кивая новым знакомым. Те кивали им в ответ. И те и другие ощущали себя участниками парада некого солидного сословия. Солидного потому, что могли переместить свой кишечник сюда, в центр Европы, и уделить ему столько внимания. Участники шествия имели схожесть внешности и возраста – от шестидесяти до ста. Из общей массы «водохлебов» выделялись мусульманские дамы, скрывающие за черными тканями одежд не только свои восточные прелести, но и лица, и русские сановники в лаптях и поддевках. Они и тут, на курорте, продолжали выказывать верность режиму и твердость патриотических убеждений. Но и их грело ощущение причастности к праздному сословию, частью которого они здесь в Европе на время становились.
Обеспеченное безделье для тех, кто вынужден неустанно трудиться, кажется пределом мечтаний. Что в действительности далеко не так. Безделье оттого и считается грехом, что свойственно людям без полета фантазии и без царя в голове. Если таким удается обеспечить себя достатком, они начинают маяться, не понимая, как получить от жизни те пряники, которых они так усердно добивались. Оказавшись без забот о хлебе и крове, они ищут себе мотивацию для жизненного процесса. Особенно увлечены такими поисками персоны зрелого и преклонного возрастов. Им уже закрыты радости обжорства, пьяного куража и активного секса, а других стимулов или потребностей матушка-природа не отпустила. Вот и проводят они свой век в имитации жизнедеятельности. И убивают время, не задумываясь, что время убивает их.
Тетка вышла из ска-кабины и стала крутить головой, отыскивая взглядом племянницу. Катрин сразу поняла, что Джулия не выглядит удовлетворенной. Даже наоборот, у женщины появилось виновато-униженное выражение лица, которого раньше Катрин за ней не замечала. Девушка быстро подошла к тетке, взяла ее за руку, решительно вывела из потока фланирующих «водохлебов» и спросила:
- Принял тебя Маур?
- Принял, и даже был любезен.
- Тогда чем ты расстроена? Он отказал?
Джулия виновато улыбнулась:
- Не отказал, но и не обнадежил. Обещал подумать.
- И как долго?
- Не сказал. О его решении мне сообщат. Это все, что я от него добилась.
- Ты ему напомнила, что работаешь в компании тридцать лет?
- Кажется, нет. Захочет, сам наведет справки. Но у меня плохое предчувствие.
- Не расстраивайся, мы что-нибудь придумаем.
- А что мы можем придумать?
- Хочешь, я поговорю с профессором. Ленц имеет на Председателя влияние. Если попросит, он, Маур, не откажет.
Джулия снова виновато улыбнулась:
- Знаешь, я хотела попросить старика Крымова, когда он у нас заполнял бумаги на брата. Но не решилась.
- Крымова? – Катрин густо покраснела, и чтобы скрыть смущение, отвернулась. Джулия внезапного смущения племянницы не заметила. Они вошли в свой подъезд, а в нем стоял полумрак.
Оказавшись дома, Катрин тут же отправилась на кухню и занялась приготовлением ужина. По их семейному распорядку за завтрак отвечала тетя, за ужин – племянница. Облачившись в халат и усевшись на свое место за столом, Джулия наконец заметила странную рассеянность в поведении Катрин. Девушка старалась не смотреть на тетушку и была молчалива. Джулия решила, что на племянницу тяжело подействовал результат ее визита к Гансу Мауру, и решила племянницу успокоить:
- Детка, не переживай. У нас еще полгода. Глядишь, и все само собой рассосется.
- Конечно, тетя, – автоматически согласилась девушка, продолжая витать в своих мыслях. После чего обратила рассеянный взор на тетю и сказала: - Мне кажется, он очень хороший. И мне его так жаль.
- Ты о ком? – не поняла Джулия. Она уже жевала отбивной бочок морской свинки, и этот процесс занимал ее полностью.
- О Дмитрии Крымове. Представляешь, он остался совсем один. Ни жены, ни сына. Внук и тот болтается по Вселенной
- Почему один? У него заботливый брат. И откуда тебе известно о жене и сыне?
- Ты не смотришь? О них ведут постоянную трансляцию. Все, что они говорят и делают, известно всем.
- Знаю, Крымов подписал контракт с Европейским вещанием. Но мне некогда смотреть. Много работы. А что, этот Дмитрий тебе понравился?
- Не знаю, тетя. Но когда он впервые встал на ноги и взял мою руку, мне захотелось, чтобы он держал ее вечно. Глупо, конечно. Думаешь, я дура?
- Ничего я не думаю, а вижу.
- Что ты видишь?
- Вижу, что ты влюбилась и ничего не ешь.
Племянница рассмеялась и обняла тетю. Объятия вернули девушке аппетит, и она принялась за ужин. После чая обе надели очки и стали смотреть прямую трансляцию из апартаментов братьев Крымовых.

******
Остап Георгиевич проснулся рано. У стариков сон недолог, и Крымов давно познал это по себе. К восьмидесяти годам он мог улечься в постель далеко за полночь, но ровно в шесть утра открывал глаза. И хотя они с братом опять уснули поздно, так произошло и сегодня. По обыкновению проснулся в шесть, еще полтора часа провалялся в постели в надежде снова задремать. Не получилось, и он поднялся. Долго и с удовольствием скоблил щеки антикварным станком, лезвия для которого добывать становилось все труднее, а платить за них приходилось все дороже. Покончив с туалетом, осторожно заглянул в спальню Дмитрия. Тот сладко посапывал, подложив ладонь под щеку, и причмокивая во сне губами. Эту его особенность Остап Георгиевич хорошо помнил, и воспоминания его растрогали. Выйдя в гостиную, он обнаружил робота-блондинку. Она уже поставила на стол чашку горячего кофе и скалилась идиотской улыбкой. Ее программа ждала от него слов благодарности, чтобы дать ей команду удалиться. И он сказал машине «спасибо». Блондинка уплыла в свой застенок, плотно прикрыв за собой дверь.
Чтобы скоротать время до пробуждения брата, Крымов надумал отправиться на шопинг в Карловы Вары. Дмитрию, кроме халата, нечего надеть, и брат вознамерился решить проблему его гардероба. Перед тем как спуститься к парковке, надел очки, мысленно достал Радека. Тот откликнулся незамедлительно, и Остап Георгиевич сообщил о своем желании. Дмитрий наверняка был бы не прочь совершить такую прогулку вместе с братом, но ему неделю не следовало отлучаться за территорию компании. Профессор Ленц и его команда продолжали отслеживать малейшие изменения в организме Дмитрия. В случае отклонений, требовалось их немедленное вмешательство. А для этого пациент обязан быть рядом.