Сайт писателя
Андрея Анисимова

- Проверив свое открытие на зверьке, Боб создал человека. Вернее, его точную копию. И за образец взял себя. Два Боба провели пресс-конференцию. Что тут поднялось! Его хотели судить. И, наверное, судили бы, но не могли понять, кого. Отличить реального Попкинса от его виртуальной копии не смог ни один научный центр.
- Прямо как у Стругацких – Усмехнулся Дмитрий – я что-то у них читал о дублях…
- Писатели фантасты часто предвидели предстоящие открытия Сегодня примеров их предвидения предостаточно. Всех, кто угадал что-то в будущем не перечислить.– Согласился Остап Георгиевич. – Фишка в том, что человеческий мозг способен предположить лишь то, что на самом деле реально. А воплощение людской фантазий, лишь дело времени.
- Не отвлекайся – попросил Дмитрий. – Что дальше произошло с божественнымБобом?
- Комитет по этике собрал в парламенте слушания – кто дал право копировать человека. На три года заварилась каша. Попкинс отбился, но свою копию ему тогда пришлось уничтожить. И только через пять лет Боб повторил свой опыт, снова создал копию себя. И при помощи сканера научился перемещать ее в пространстве.
Дмитрий смотрел на брата с подозрением. Не вешает ли родственник ему лапшу на уши:
- Человек состоит из плоти и крови. Как можно его скопировать виртуально?
Остап Георгиевич брата не разыгрывал. Но помнил, с каким недоверием в свое время отнесся к «фокусам» Попкинса сам. И не он один. Большинство ученых считало Боба шарлатаном или ловким иллюзионистом. Мало того, что Попкинс доказывал, что его открытие не фантастика, он утверждал, что Вселенную создал не Господь Бог, а продвинутый программист. И вся она есть не что иное, как виртуальное пространство. И тут уж возмутилась церковь…
- Естественно. Вера – ее хлебушек. Но всякое научное открытие можно объяснить.
Остап Георгиевич не спорил:
- Боб объяснил и продемонстрировал. Я не ученый и не программист. Профессионально все тебе растолковать не в силах, но весь секрет в пикселях. Как выяснилось, из них состоит не только виртуальное изображение. Из пикселей состоит вся вселенная, и мы в тои числе. Боб Попкинс открыл способ копировать пиксели живой ткани. Его открытие позволило науке рвануть вперед. В результате, ска-кабины заменили привычный нам транспорт. Человечество сегодня путешествует методом сканирования.
Дмитрий слушал брата и не верил своим ушам. Рассказы об удивительных переменах, произошедших за последние полвека, вызывали у него новые вопросы. И разговор братьев опять затянулся допоздна. Ближе к полуночи Остап Георгиевич выдохся, широко зевнул и отправился спать. Дмитрий последовал примеру брата. В опустевшей гостиной куколка-блондинка запустила пылесос и вернулась в свой шкаф на подзарядку. И только профессор Ленц и его команда продолжали наблюдать за успехами своего пациента из глубокой штольни бывшего уранового рудника.

******
Председатель Совета Директоров компании «Эдэмплац» пребывал в прекрасном расположении духа. Его кабинет, как и вся территория компании, обладал защитой от «Подсознательного вещания» госпожи Марты Блум. Не проникали в кабинет и звуки офисной жизни. И Гансу Мауру ничто не мешало предаваться приятным мыслям. Сенсационные материалы о чудесном возвращении в реальный мир его пациента разлетелись по всему свету и стали главной новостью двух последних дней. Имя Ганса Маура заняло первое место в рейтинге мировых СМИ. Его упомянули три миллиарда раз. Ганс не только потешил свое тщеславие, но и принес компании огромную прибыль – акции «Эдэмплац» взлетели за сутки на сорок процентов. И их рост продолжался на всех мировых биржах. Уже сейчас это принесло акционерам около миллиарда хуаней. Финансовому успеху способствовала не только пресс-конференция Маура. В не меньшей степени рост акций стимулировала онлайн-трансляция общения братьев после полувековой разлуки. А кадры с испуганным Дмитрием, обнаружившем в нише апартаментов подвешенную на шнуре робота-блондинку, стали хитом сетевого контакта. Все это вместе создало компании Маура вселенскую рекламу и принесло колоссальную прибыль. И когда белозубый Стив доложил, что к нему на прием просится Джулия Ривер, Ганс Маур великодушно согласился ее принять. Обычно служащих низшего и среднего звена босс принимал не чаще одного раза в квартал. Делал это скорее для имиджа демократичного руководителя, нежели для пользы дела. Проблемы просителей редко выходили за уровень их непосредственного начальства. Участие же в них Председателя Совета Директоров сводилось к пустой трате времени. Но сегодня, после каскада положительных эмоций, Ганс Маур своим правилам изменил. Джулию к нему впустили, и он с радушной улыбкой указал ей на кресло.
Женщина робко присела, но от волнения, заговорить не решалась. Должность помощницы секретаря по работе с «покровителями» повода для встречи с главой компании до сих пор не предоставила. Маура она видела часто. Он имел привычку время от времени посещать все участки своей империи. Бывал и в операционном зале, где работала Джулия. Но общение их сводилось к формальным приветствиям на почтительном расстоянии.
Мауру наскучила пауза, и он женщину поторопил:
- Какие у вас проблемы, госпожа Ривер? Я вас внимательно слушаю.
Джулия поняла - молчать больше неприлично, и заставила себя говорить.
- Господин Маур, в конце года мне исполнится семьдесят лет.
Маур скривил губы в улыбке:
- Поверьте, Джулия, глядя на вас, этого никогда не скажешь. Ну, лет сорок пять, пятьдесят, да и то с большой натяжкой. Но семьдесят...
- Спасибо, господин Маур. Но, к сожалению, Гуманитарная Комиссия смотрит не на лицо, а в личное дело. Вы мне вполне прилично платите. На пятьсот хуаней в месяц в Карловых Варах можно прожить безбедно. Но десять тысяч в год за возрастную карту я не потяну. А еще могу работать и приносить компании пользу.
- Не сомневаюсь, госпожа Ривер. Но что вы хотите от меня?
Джулия опять замолчала - искала нужные слова, чтобы и не потерять достоинство, и решить свой вопрос:
- Хотела бы услышать от вас, могу ли я рассчитывать на помощь компании с моей картой?
Ганс Маур нервно заколотил костяшками пальцев по столу, и ответил вопросом на вопрос:
- Если я не ошибаюсь, ваша племянница работает в команде профессора Ленца?
- Да, это так, господин Маур.
- И какое жалование у нее?
- Как у молодого специалиста, те же пятьсот хуаней.
- Вы живете вместе?
- Да, господин Маур, мы живем с Катрин вдвоем.
Ганс Маур еще раз улыбнулся одними губами:
- Тысяча хуаней на двух одиноких женщин неплохие деньги. А увольнять вас я не собираюсь.
- Спасибо, господин Маур. Но возрастная карта обойдется нам в десять тысяч, а мы вместе зарабатываем в год двенадцать. После оплаты карты нам останутся две тысячи. За эти деньги мы не сможем оплатить даже жилье. И поймите меня правильно. Я не могу требовать от племянницы таких жертв. Это бы означало обречь ее на нищенскую жизнь. А без возрастной карты я попадаю под закон о «целесообразном проживании».
- Я понял вашу проблему, госпожа Ривер. И подумаю об этом. О моем решении вам сообщат.
Отпустив Джулию, Ганс Маур дал указание секретарю связать его с профессором Ленцем. Ученый через минуту появился на экране стены.
- Простите, дорогой Ленц, что отрываю вас от великих дел. Можете уделить мне минуту вашего драгоценного времени?
- Уже пошла вторая, - буркнул профессор. – Зачем я понадобился?
- Подумал прибавить Катрин Ривер пару сотен к зарплате. По вашему мнению, она заслуживает?
- А сколько вы ей платите?
- Пятьсот.
- Она заслуживает втрое больше.
- Так сразу будет неразумно. Я прибавлю ей триста хуаней. Не возражаете?
- Я свое мнение высказал. Это все?
- Да, профессор.
- Тогда разрешите продолжить работу, – не слишком любезно завершил беседу с боссом Фердинанд Ленц и отключился.

*******
Катрин Ривер ничего не подозревала о решении высшего начальства о заметной прибавке к своему жалованию. Она стояла в очереди сослуживцев, покидающих после трудового дня пределы компании. Унылые «проходные» с их неизменными «бюро пропусков», службами охраны и электронными картами давно канули в лету. Их заменили кабины с цифровыми сканерами. Ска-кабины позволяли перемещать людей и предметы за считанные секунды на любые расстояния. И не важно, где проживал работник - за тридцать километров от места службы или на другом континенте, время перемещения оставалось прежним. Если аналогичная кабина имелась в пункте назначения, путешественнику не требовалось железных дорог, автомобильных трасс или аэропортов. Он входил в ска-кабину в одном месте, а выходил в другом.