Сайт писателя
Андрея Анисимова

Радек обещал дяде хранить его служебную тайну, и мужчины перешли к обсуждению курса хуаня. Потом оба пожалели несчастных америкосов, которым приходится отрабатывать китайцам долги. В конце, как положено настоящим мужчинам, посудачили о женщинах. Сравнили преимущества проституток-роботов с натуральными представительницами древнейшей профессии. Радека после двух кружек пива потянуло на табак. Он простился с дядей и поспешил во двор соседнего дома, где за помойными контейнерами давно облюбовал себе курилку. Старик полицейский понял причину торопливого исчезновения племянника, но мешать родственнику нарушать закон Евросоюза не стал. Он допил свою единственную кружку, расплатился и, кряхтя, покинул бар. Ему и так сегодня повезло. Желающих вести беседы с престарелым копом найдется не так много. А тут встретил родного человечка.

*******
Жителям Брюсселя этим летом с погодой повезло. Той жары, что стояла в Эстонии, столица Евросоюза избежала. Антонио Верозо попросил отключить контроль климата. На тридцать втором этаже небоскреба прекрасно дышалось и без участия кондиционера. Секретарь Верозо, маленький полный итальянец Джованни Скориони, сообщил боссу, что с ним желает говорить президент Эстонии. Антонио надел очки и словно шагнул в кабинет президента. Связь давала полную иллюзию присутствия, и только не передавала жару балтийского лета. Но в державном кабинете поддерживалась прохлада. Рядом с президентом Верозо заметил Остапа Георгиевича Крымова.
Президент поблагодарил Антонио за мгновенный отклик и пересказал печальную историю Остапа Георгиевича. Верозо с ней уже успел ознакомиться, но из вежливости выслушал президента до конца. С эстонцами он уже имел возможность общаться и учитывал их национальные особенности. Любой эстонский чиновник даже пустяковую проблему излагает долго, нудно и обстоятельно. И хоть смышленый итальянец после двух первых слов уже понимал, куда клонит собеседник и чем он мысль закончит, все равно заставлял себя терпеливо выслушать эстонца до конца. Вняв обстоятельной просьбе президента, господин Верозо обещал сделать все от него зависящее. Соблюдая протокольный этикет, поинтересовался здоровьем самого президента и его супруги. И снова получил подробный ответ о самочувствии обоих. Наконец президент попрощался, и Верозо снял очки. Беседа с главой Эстонской республики привела к потовыделению итальянского организма. Верозо утер лоб платком и облегченно вздохнул. Вызвав секретаря, который уже получил прошение Крымова из Таллинна с визой эстонского президента, Антонио спросил:
- Джованни, сколько Крымов просит?
- Двести тысяч хуаней.
- Переправь на полмиллиона, отправь в Пекин и свяжи меня с товарищем Ань Унь Янем.
Антонио давно изучил бюрократический правопорядок Поднебесной. Прошение сначала должно попасть в Пекин, а оттуда оно автоматически попадает в европейский Хуаньцентр. Но без этой формальности ничего не произойдет. Документ, даже завизированный президентом одной из стран Евросоюза и пришедший к товарищу Ань Унь Яню напрямую, тот рассматривать не будет.
Джовани доложил боссу - Товарищ Ань Унь Янь сослался на занятость и перенес разговор на час позже. Верозо уже привык к манере китайских руководителей держать фасон и указывать европейским чиновникам, кто в доме хозяин, и не обращал на это внимания. Сегодня он никуда не спешил, а как говорится – солдат спит, служба идет. Чем себя занять, у влиятельного чиновника проблем не возникало. Он связался с женой и подробно обсудил с ней меню воскресного обеда. Тема оказалась столь захватывающа, что на ее обсуждение могло уйти куда больше часа. Но Верозо заставил себя уложиться в сорок пять минут. Четверть часа оставил, чтобы собраться с мыслями. Разговор с китайцем о деньгах Крымова требовал четкости формулировок и ясности в их изложении. Просьбу госпожи Колиндз - поставить ее в известность о прошении Остапа Георгиевича - Антонио не забыл. Но исполнять ее не собирался. Настрой чиновницы Гуманитарной комиссии вредить русским братьям казался ему подлым и несимпатичным. Просьбу свою инспекторша официально не оформила, а реагировать на кулуарные визиты коллег глава Финансового ведомства не обязан. Ровно в назначенное время Джованни доложил, что товарищ Ань Унь Янь готов к переговорам. Верозо надел очки, но ничего не увидел, зато услышал голос китайца:
- Господин Верозо, прошу вашего прощения за неполадки. Видеть мы друг друга не будем, но говорить можем. Я рад вас слышать.
- Я тоже рад вас слышать, товарищ Ань Унь Янь. Как здоровье первого секретаря? Когда он посетит Евросоюз с визитом?
- Наш руководитель в добром здравии. Спасибо. По поводу визита будет особое сообщение. Какое у вас к нам дело?
- Вы получили прошение эстонского президента?
- Да, только что. Мы видели трансляцию о чудесном выздоровлении русского пациента. Это очень хорошо. У нас больных уже не морозят. Но такой срок хранения и для наших ученых сенсация.
- Приятно слышать, что вы в теме. Было бы весьма гуманно с вашей стороны разморозить часть счета господина Крымова. Ему сейчас очень нужны деньги.
- Хуаньцентр готов пойти навстречу вкладчику. Но указанная в прошении сумма превышает наши возможности. Вы же знаете, какую финансовую нагрузку несет Китай. Американцы не отработали и четверти своего долга. Ваши иммигранты, что живут в Монголии, тоже требуют больших расходов. Поэтому давайте ограничим нашу помощь Крымову вдвое. Двести пятьдесят тысяч и так слишком много. Лимит для таких случаев не превышает двухсот тысяч. Давайте будем реалистами.
- Спасибо, товарищ Ань Унь Янь. Двести пятьдесят тысяч хуаней хорошие деньги. Но счет Крымова ограничен суточным лемитом в тысячу хуаней. А его расходы на брата в эти рамки не у4кладываются.
Некоторое время Верозо не слышал ничего, кроме сопения китайца. Наконец, товарищ Ань Унь Янь произнес:
- Хорошо, суточный лимит с Крыморва будет снят. Всего вам доброго.
- Я всегда ценил ваше чувство справедливости, – отметил Верозо и услыхал короткие гудки.
Он помнил эти гудки с детства. Они возникали в трубке доисторического телефона, когда на другом конце провода заканчивали разговор. Антонио снял очки и еще раз вытер платком лоб. Беседы с китайским банкиром всегда требовали от итальянца большого напряжения. И последний раз разговор дался нелегко. Удручающе действовало на собеседника и отсутствие картинки. Не ввели в заблуждение Верозо и извинения китайца за неполадки в связи. Высокие чиновники КНР предпочитали скрывать лица и обстановку своих кабинетов. Даже луч «Фокса» на их территорию не проникал. Уникальная китайская защита отражала все киберпопытки заглянуть в их вотчины. Но при всех издержках, от общения с председателем Хуаньцентра Антонио Верозо получил удовлетворение. Вечером дома он сможет сообщить Лючии, а главное, любимой дочери Чилите приятную новость – один из героев их любимого реальти-шоу, Остап Крымов вернется из Таллинна не с пустыми руками. Эстонский филиал Хуаньцентра частично разморозил его счет. И на первое время денег братьям хватит.

******
Катрин Ривер впервые работала самостоятельно. Остальные члены команды Ленца занимались «оживлением» пожилой дамы. И хоть та пролежала в хранилище всего пять лет, у профессора с ней не заладилось. Вывести пациентку из литургии профессору удалось, но ее мозг полноценно работать отказывался. Ленц заподозрил подвох в данных первичного обследования. Он предположил, что помимо основной неизлечимой болезни легких дама и до «холода» страдала хроническим кретинизмом. Но в ее историю болезни сведения об этом намеренно не внесли. И как часто в жизни бывает, после оглушительного успеха с восстановлением Крымова – неожиданный конфуз. Катрин всего этого не касалась. Она продолжала заниматься Дмитрием Крымовым, и до его выписки ничем другим профессор помощницу не грузил. Для Катрин Крымов становился больше, чем пациент. Сегодня шел третий день самостоятельной работы, и ей претило думать, что будет с ними потом. Пока судьба свела их вместе, глупо что-то загадывать.
До встречи с подопечным оставалось два часа. И Катрин решила спуститься в парк и поискать новые маршруты для их совместных прогулок. Ленц требовал каждый день добавлять Крымову нагрузку. А количество крутых подъемов и спусков в парке не так много. Катрин редко удавалось праздно бродить по его дорожкам. Если выдавалась минутка, бежала угостить безрогую подружку куском сахара. И подступы к коровьей лужайке обследовала неплохо. А всю территорию парка изучить так и не собралась. Возле офиса дежурили три электрокара. Среди богатых «покровителей» чудаки, не признающие ска-кабин, вроде Остапа Крымова, еще встречались, и служба «сервиса» не оставалась без дела. Миновала парковку, когда ее окликнули. Оглянувшись, увидела Радека. Тучный сотрудник сервисного отдела старался ее нагнать, но комплекция мужчины резвости не предполагала. Катрин остановилась и дождалась толстяка. Едва отдышавшись, Радек огляделся по сторонам и заговорил тоном заговорщика:
– Госпожа Ривер, я бы хотел сообщить вам нечто важное. Но лучше нам немного отойти от окон офиса, – и устремился к зарослям жасмина, что росли неподалеку.
Таинственность в его тоне Катрин озадачила. Но любитель сигар выглядел столь нелепо и безобидно, что она, не раздумывая, последовала за ним. За кустами Катрин обнаружила потайную, скрытую от посторонних глаз скамью, о существовании которой не подозревала. Что было вполне логично – любитель сигар свою курилку держал в секрете. Усадив девушку, Радек еще раз огляделся и присел рядом. Смущаясь заговорить, он сопел и что-то бормотал себе поднос. Катрин это надоело, и она сказала:
- Ну?
- Мне показалось, что вы принимаете сердечное участие в судьбе Дмитрия Крымова?
Катрин вспыхнула:
- С чего вам такое показалась?
- Я вчера случайно увидел вас в парке. Вы беседовали, как близкие люди.
- Допустим. И что из этого следует?
- Вы только не волнуйтесь. Я про это никому не говорил.