Сайт писателя
Андрея Анисимова

Валерий Штромов обитал в Зюльце, одном из престижных районов Кельна. Занимали они с женой Эльзой, сыном Норбертом, а последнюю неделю и с московской племянницей Штромова, Мариной, просторную квартиру, которая в Германии, по количеству спален, считается трехкомнатной. Но на самом деле, в ней помимо этих трех спален имелась тридцатиметровая гостиная и два кабинета – один для главы семейства, другой для Эльзы. Оба супруга преподавали в университете, здание которого видели в окна, и оба нуждались в индивидуальном рабочем месте, поскольку готовили лекции дома. И это не считая кухни, достаточно просторной, чтобы использовать ее как столовую. По немецким меркам, где жилая площадь на персону обычно куда обширнее, чем в других странах Европы, такое жилье не являлось роскошью, хотя в то же время говорило о том, что его владельцы не бедствуют. Несмотря на просторную квартиру, Катерина с дочкой провели в доме Штромовых лишь первую ночь после ее прилета, а на другой день Валерий снял им апартаменты поблизости. Если на Кавказе бытует поговорка – гость нужен хозяину, как воздух, но когда воздух входит и не выходит, хозяин задыхается, - то на Западе с этим еще жестче. Хозяин обычно задыхается заранее, когда гость только собрался в путь. Но в данном случае и Валерий и Эльза приезду вдовы были несказанно рады - забота о Марине теперь ложилась на плечи родной матери. Обедали мать и дочь уже в арендованных апартаментах, что Марину вовсе не радовало. Девочка с Норбертом дружила, и без него ей было скучновато.
- Ты чего скисла? Не рада моему приезду? – Спросила Катерина, заметив грусть в глазах девочки.
- Что ты, мамочка!? Конечно, я рада. Просто у дяди Валерия бывает много детей. К Норберту приходят одноклассники, мы вместе гуляем. Сегодня они все пошли на пляж, а я нет.
- Я по тебе соскучилась. Будь добра, удели один день матери, а завтра можешь жить, как пожелаешь.
Марина обняла маму и заверила, что тоже скучала.
- Знаешь, мама, я не могу забыть ту страшную ночь. И все вспоминаю и вспоминаю. А потом я испугалась, будто ты с ума сошла.
- Это еще почему?
- Ты сказала, что папу убила акула. А он ведь сам в себя стрелял. Я от грохота проснулась - и к нему. А он уже мертвый.
- Дурочка, мне сон приснился. Мы втроем в Болгарии, плаваем в море. И вдруг огромная акула. Папа ее увидел, сказал «это моя рыбка» и поплыл прямо на нее. А тут ты вбежала. Сон был такой яркий и такой реальный. Когда я увидала, что случилось, первой мыслью и стала эта акула. Поняла?
- А почему папа так сделал?
Катерина тяжело вздохнула:
- У папы случились большие неприятности по работе. У него отняли весь товар, что он привез из Америки. А перед этим, чтобы его купить, занял много денег. Без товара ему их не отдать, и у нас бы забрали квартиру. Ради нас он это и сделал.
- Отняли товар? – Удивилась Марина: - А почему он не пошел в милицию пожаловаться на бандитов?
- Девочка, ты все равно не поймешь. Ты еще мала, – уклонилась от объяснений женщина. И как она могла сказать ребенку, что в роли бандитов выступили сами милиционеры. Такого ребенку не объяснить.
Поняв, что мама об этом говорить не хочет, Марина спросила о другом:
- Мама, а папину фирму тоже отняли?
- Нет, Маришка, не отняли. Фирма теперь моя. Я ее оставила на заместителя папы, дядю Володю. Он лучше меня разбирается в этих делах. Я надеюсь, что нам помогут вернуть и товар, и честное имя папы. Тогда мы улетим назад в Москву.
- А кто нам поможет? Дядя Андрей? Он ведь юрист папы?
- Нет, дочка, Сосновский нам не поможет. У меня появился новый хороший друг. Его зовут Анатолий Васильевич. Если мы вернемся, я обязательно тебя с ним познакомлю.
Марина широко раскрыла глаза:
- А мы можем и не вернуться?
- Все может быть, девочка.
И мать, и дочь глубоко задумались, и обе не сразу услышали настойчивый призыв мобильного телефона, выдающего мелодию в спальне. Первой очнулась Марина:
- Мама, твой мобильник надрывается.
Катерин вздрогнула:
- Да, слышу - и пошла в спальню. Она была уверена, что звонит Валерий, поскольку в ее трубке стояла новая карта, что он ей и вручил. Кроме брата мужа, этот номер пока не знал никто. Но вдова ошиблась. Звонил Сосновский.
- Катя, я оформил визу и беру билет на Кельн.
- Зачем? – Сухо спросила она.
- Я должен тебя увидеть и очень многое тебе сказать.
- Я не желаю тебя ни видеть, ни слышать.
- Не забывай, я еще юрист твоей фирмы.
- Можешь искать новую работу. Ты уволен. Я немедленно сообщу о своем решении Владимиру Николаевичу, который сейчас исполняет обязанности генерального директора.
- Катя, ты же знаешь, как я к тебе отношусь?
- Мне наплевать, как ты ко мне относишься. Единственное мое желание никогда больше тебя не видеть.
- Ты напрасно так со мной, Катя. Ты можешь об этом сильно пожалеть.
- Пошел к черту! – Она отключила связь, минуту подумала и вырубила трубку совсем. Вернувшись на кухню, застала дочку, беседующую по своему мобильному телефону. Марина тут же протянула его матери:
- Это дядя Валера. Он хотел тебя предупредить, что дал твой номер дяде Андрею.
- Да, Валера, он мне уже звонил, – зло подтвердила Катя.
По ее тону Валерий Штромов почувствовал, что совершил нечто недозволенное.
- Я неправильно сделал? Но он ваш юрист, как я мог не дать ему твой номер!?
- Валера, не бери в голову. Ты сделал все правильно. Спасибо, – поблагодарила Катя родственника, а закончив разговор, громко выругалась. На что Марина, во второй раз за их первый совместный обед в Германии, широко раскрыла глаза.

******

Это был не просто выигрыш, это был самый настоящий джекпот, который выпадает игроку раз в жизни. Чуменко подпрыгнул в кресле и захлопал в ладоши. Только что в утренних новостях передали о дикой перестрелке в больнице имени Боткина. Трое раненых и четыре трупа. Новость не из веселых, казалось, чему тут радоваться? Но Богдан Данилович прекрасно знал причину своего веселья. Вчера вечером в знаменитой московской лечебнице пристрелили двух раненых милиционеров - его сотрудников, тех самых, что последние два дня создавали полковнику головную боль. Эти двое могли, дав показания, усадить за решетку самого Богдана Даниловича. Но мало этого, в перестрелке с охраной убиты и киллеры милиционеров - два его молодых родственника Белоножко и Панасенко. Теперь никто не сможет доказать двойной заказ Богдана Даниловича, поскольку живых исполнителей не осталось. О таком он даже мечтать не мог! Теперь с чистой совестью и спокойной душой вперед к новым миллионам заокеанских долларов – самой крепкой мировой валюте. Еще один рывок, и не нужно просиживать задницу в кабинете, улыбаться начальству из Управления и выдумывать отчеты за квартал. Богдан Данилович в состоянии вместе с молодой женой и малолетним сыном отправиться в кругосветный круиз и несколько месяцев проживать в каюте люкс самого дорогого океанского лайнера. С такими деньгами он сможет себе позволить все. Конечно, неприятно огорчать кума двоюродного брата и свою крестную, сообщая им о гибели молодых днепропетровцев. Да и дома придется разыгрывать перед женой спектакль, играть убитого горем человека. Эта мысль лишь на мгновенье посетила голову полковника, и тут же за ней явилась другая. А почему, собственно, огорчать?! Откуда ему, Богдану Даниловичу Чуменко, знать, что они убиты? В новостях же сказали – документов при киллерах не нашли и теперь органам предстоит работа по их опознанию. А кто их опознает? В Москве они без году неделя. Кому придет в голову, что молодцы в масках есть не кто иные, как вновь заступившие директора двух московских рынков? Никому не придет. Поэтому ничего сообщать родственникам в Днепропетровск Богдан Данилович не будет. Лишь когда начнутся вопросы по месту работы Белоножко и Панасенко, куда они подевались, да еще сколько времени пройдет, пока об этом спросят его. А спросят, ему придется играть не убитого горем наставника, а обиженного неблагодарными сопляками благодетеля. Он им помог устроиться на такую выгодную работу, а они заработали немного денег и пустились в загул. Вот что предстоит Богдану Даниловичу сыграть на людях.
- Богдаша, почему так рано в доме гремит телевизор? Ребенка разбудишь. Посмотри на часы - еще семи нет… - Супруга в ночной рубашке заглянула к нему в кабинет и тут же скрылась. Богдан Данилович пультом приглушил звук, поднялся, прикрыл распахнутую супругой дверь и вернулся в кресло. В спальню со вчерашнего дня он не заходил. Соврав жене, что должен готовить отчет по раскрываемости для городского начальства, он с вечера заперся в кабинете и до сих пор из него не выходил. Всю ночь не сомкнул глаз, ждал отчета от молодых людей. Но так и не дождался. Это была самая тяжкая бессонная ночь в его жизни. Родственники не проявились, и ему оставалось только гадать о причинах их молчания. Теперь, после утренних новостей, эту причину он знал - они и не могли ему позвонить, поскольку мертвецы телефоном не пользуются. Но чего только он не передумал, вздрагивая от каждого шороха на лестничной площадке. Раньше ему казалось, что в его квартиру внешние шумы не проникают, но сегодня ловил обостренным сознанием и гул лифта, и хлопки парадной двери, и даже шаги на лестнице. Каждый из этих звуков мог предвещать беду. Схватили бы парней на месте и раскололи - жди непрошеных гостей. Но их уже никто не расколет, если только сам Господь Бог.
В половине восьмого полковник обычно уже подъезжал к работе, но организм после бессонной ночи требовал отдыха. Богдан Данилович завалился на кушетку и мгновенно уснул. Проснулся в двенадцать. В кухне, помимо супруги, обнаружил старшину Корякина, который приехал за начальством и, выяснив, что полковник почивают, терпеливо ждал его пробуждения, просмотрев по телевизору, что имелся и на кухне, огромное количество передач.
- Доброе утро, Богдан Данилович, без тени улыбки, приветствовал он пробудившегося хозяина.