Сайт писателя
Андрея Анисимова

Андрей Анисимов

ПО ОСТЫВШЕМУ СЛЕДУ
(Роман – трилогия)

ЛИСЫ В КУРЯТНИКЕ
КНИГА ТРЕТЬЯ

- Лежать! Мордой вниз! Стой, падла, …куда прешь?! Лежать… я сказал! Вот так, ублюдок. А тебе что?! Непонятно? Свинца захотелось? Я секретарша директора Вера Уткина. Молчи сука! Лежать!.. И ты, придурок, тоже на пол! Что у тебя в кармане – портсигар? Похож на оружие. Давай… сюда! Я кому сказал, мать твою… харей вниз. Не стреляйте, тут женщины!!! А этот… старый козел, откуда взялся! На брюхо, мордой в пол, папаша. Руки за спину, я сказал! Сынок, мне больно. Потерпишь старый пердун. На пенсию надо вовремя уходить. А ты чего вылупилась?! Отвернись тварюга, мордой в землю… и не трепыхайся. Все чисто, товарищ капитан.

Операция началась ровно в девять. Директор склада бытовой техники Гарик Хоренович Симонян еще не успел выпить традиционную порцию отвара ромашки, которую каждое утро ему заваривала секретарша Вера, как произошло что-то невообразимое. На территории появились люди в масках, уложили охрану и ворвались в ангар. Он, было, вскочил с кресла, чтобы разобраться в происходящем, но услышал грозный окрик:
- Не двигаться. – Обернулся и увидел наведенный на себя автомат. Боец проверил его карманы и забрал мобильный телефон: - Хочешь жить, сиди тихо.
Симонян, медленно опустившись в кресло, дрожащим голосом спросил:
- В чем дело?
Но ответа не последовало, если не считать, что дуло автомата уже находилось непосредственно у его виска. Испытывая мучительные спазмы в области живота, просидел минут десять, пока в кабинете не появился мужчина в элегантном костюме:
- Я старший следователь прокуратуры округа Низенков. У меня есть сведения, что на вашем складе находится товар, ввезенный в страну с нарушением таможенных правил. Я и мои эксперты, совместно с сотрудниками ОБЭП, сейчас проведут обыск. Ознакомьтесь с постановлением. – И сунул под нос изумленного армянина ордер с подписью окружного прокурора.
Гарик Хоренович дрожащими руками пристроил на глаза очки и увидел внизу бумаги подпись прокурора Хачатурова. В подсознании промелькнуло - «один армянин портит кровь другому».
- Это какая-то ошибка, гражданин следователь. Все товары оформлены по закону. И у меня хранятся документы, свидетельствующие об этом. - Слово «свидетельствующие» далось директору тяжко. Он, заикаясь, несколько раз произносил его снова. Следователя заявление не убедило:
- Ваши документы, господин Симонян, мы изучим потом. А сейчас следуйте за мной.
Директор почувствовал слабость в коленях но, ощутив ствол автомата между лопатками, послушно засеменил за элегантным посланником прокуратуры. Автоматчик двинулся следом. Гарика Хореновича повели к одинокому стулу в центр ангара.
- Присаживайтесь, гражданин Симонян, и до конца обыска оставайтесь на месте, – вежливо попросил Низенков и, поручив побледневшего кладовщика бойцу в маске, не спеша удалился.
Только теперь Гарик Хоренович заметил в разных концах склада с десяток мужчин и нескольких женщин в штатском. Они открывали коробки, с грохотом выбрасывали из них дорогую технику на пол, что-то при этом записывали, что-то фотографировали. Симонян схватился за голову:
- Вах, вах, вах! Что они делают!? Это же чужие и очень дорогие вещи!
Только вчера его клиент, бизнесмен Штромов, завез огромную партию американских товаров. Такой объем он и за полгода не реализует, а Симоняну от этого прямой доход. И все это в дни, когда кризис едва отступил. А теперь что делать?! Как он ответит Штромову за порчу товара?
Но Гарик Хоренович даже не представлял, что его волнения за разбитую экспертами технику - это слезы младенца по сравнению с тем, что его ожидало в будущем.
Тем временем по улицам столицы степенно плыл Шевроле с милицейской символикой на дверцах. Плыл, подмигивая проблесковыми маячками, оглушая частников воем сирены и объезжая заторы по разделительной полосе. Степенность его движения была вынужденной, поскольку за головной иномаркой тянулась целая колонна – автобус с сотрудниками ОБЭП, семь порожних фур и, замыкающая процессию, милицейская «Волга». Со стороны могло показаться, что стражи порядка сопровождают важный государственный груз, не давая ему застрять в пробках. Но это только казалась - груза пока не было. Начальник Окружного ОБЭП, полковник Богдан Данилович Чуменко двигался в сторону складских помещений господина Симоняна, сидя в головной иномарке, и по связи следил за ходом обыска в ангарах армянина. Он тщательно разработал операцию и знал, что улики, изобличавшие директора складов, будут найдены. И даже знал, когда это произойдет. И тогда его работники, что едут сзади в автобусе, начнут погрузку конфискованных товаров в фуры. И на обратном пути его службы, действительно, будут сопровождать ценный груз не на один десяток миллионов долларов. Богдан Данилович заслуженно считался опытным руководителем, все просчитывал заранее и проколов в своей работе не допускал. И хотя готовил себя к предстоящей операции тщательно, стараясь учесть все детали, сейчас немного волновался. Уж больно на большой кусок замахнулся. Но, как говорится, аппетит приходит во время еды…

*******

В больнице хорошо только тогда, когда тебе плохо. Анатолий Васильевич Рогозин изнывал от безделья. Рана его больше не беспокоила, врачи разрешили гулять по территории, но выписывать отказывались, и он решил бежать. После очередного утреннего обхода позвонил Кириллу Гвоздикову и попросил пригнать ему машину. Под предлогом прохладных вечеров заранее добыл у кастелянши свою куртку и брюки, сложил все это в пакет, и в пижаме с пакетом в руках уселся возле главного входа.
- Вот ты где!? Еле тебя отыскал…
Рогозин оглянулся и увидел сына. Слава стоял у скамейки, растягивая в улыбке рот до ушей.
- Здравствуй, сынок! Что это ты такой веселый, да еще в рабочее время?
- Был рядом на переговорах и решил тебя навестить.
- И как прошли переговоры?
- Неважно, - ответило чадо, продолжая сиять от удовольствия.
Рогозин не понял:
- Тогда чему радуешься?
Слава перестал улыбаться и покраснел:
- Отец, со мой работает девушка, менеджер среднего звена... Ну ты понимаешь?
- Пока не очень. - Признался родитель и пояснил: - Мало информации, сынок.
- В общем, ее зовут Галя.
- Ее зовут Галя и она менеджер среднего звена. Впечатляет. Но если ты ждешь мой реакции, информации по-прежнему недостаточно.
- Не издевайся, отец. У нас с ней, кажется, все серьезно.
- А как же любовь с Гвоздиковой?
- Вика оказалась права. Это всего лишь детская привязанность. А теперь у нас с Галей все по-другому.
- Счастья тебе, сын, в личной жизни.
Слава посмотрел на часы:
- Спасибо, отец, но я пришел не за этим.
- Нуждаешься в родительском благословении?
- Ну, до этого пока дело не дошло…
- Тогда зачем?
- Я про вас с Викой. Если она тебе нравится, можешь обо мне больше не думать.
Рогозин присвистнул:
- Вот оно что!? Это ты пришел дать мне свое сыновнее благословение! Мол, моя бывшая возлюбленная меня больше не интересует, и ты, отец, можешь за ней ухлестывать. Щедро и благородно, сынок.
- Папа, ну зачем ты так? Я же хотел, как лучше…
- Не сомневаюсь. А теперь давай прощаться. Ты же торопишься, да и Галя заждалась.
- Откуда ты заешь?! - Изумился Слава.
Анатолий Васильевич достал из кармана платок и протер им щеку сына:
- Сынок, у тебя на лице след губной помады. Отсюда несложный вывод - менеджер среднего звена на переговорах присутствовала. Именно это обстоятельство растягивает твой рот до ушей в дурацкой улыбке, несмотря на неудачу в переговорах. Целовать тебя на людях она бы воздержалась. Скорее всего, печать любви на щеке ты получил здесь, на территории больницы. А поскольку за несколько минут нашей трогательной беседы ты уже несколько раз бросал взгляд на часы, я сообразил, что время у тебя ограничено. - И на секунду прижав сына к себе, развернул его и легонько толкнул в спину: - Иди… к ней.
- Подожди, отец. Я чего-то не понимаю.
- Что ты не понимаешь, Костя? Почему я не бросился обнимать тебя от радости за твою широту? Этого ты не понял? А тебе не приходило в голову, что я испытываю к Вике добрые и благодарные чувства, но вовсе не как мужчина к женщине. Я отношусь к ней, как к дочери, и чтобы ее не обидеть, жду, когда она сама в себе разберется. Вика рано лишилась родителей и, встретив меня, заполнила в сердце эту пустоту. А виноват в этом во многом ты сам.
- Отец, причем тут я? – Искренне удивился Костя.
- Ты рассказывал Вике о моей службе. Эти рассказы больше походили на описание ратных подвигов героя вестернов. Показывал ей фронтовые фотки, и девушка постепенно к моей скромной персоне стала испытывать романтический интерес. Я тебя не виню, каждому парню приятно своим отцом гордиться, тем более перед любимой девушкой. Ведь тень героического предка некоторым образом касается и наследника. А результат ты знаешь.
- В результате Гвоздикова в тебя влюбилась.
- Не совсем. Она считает, что нашла своего мужчину, не понимая, что испытывает ко мне именно дочерние чувства. Поэтому ни о каком романе с твоей подругой у нас речи не идет. Ты уже взрослый парень, и если бы я полюбил Вику и понял, что она отвечает мне взаимностью, я бы сказал тебе об этом как мужчина мужчине. И перед тем, как закрыть тему, мой тебе совет - не спеши делать менеджеру среднего звена, Гале, предложение. Вполне может оказаться, что твое увлечение временно. Ваша дружба с Викой длилась годами, но девушка всегда старше парня по своим чувствам, и твоя молодость ее раздражает. Но это пройдет. Теперь топай. Нехорошо заставлять даму ждать… А за желание устроить мою личную жизнь - спасибо. - И Анатолий Васильевич еще раз обнял сына.