Сайт писателя
Андрея Анисимова

Оставшись в одиночестве, подумал о превратностях жизни. Мог ли он, подполковник Рогозин, несколько лет назад предположить, что будет с собственным ребенком обсуждать подобную тему? Размышляя, поглядывал на дорогу, высматривал свой Опель, который для «бегства» должен был подогнать ему Кирилл. Но вместо него увидел черную «Волгу» Гусева. Полковник направлялся к нему решительной походкой и, оказавшись рядом, строго спросил:
- Самоволку надумал, проказник? - И сам же ответил: - От нас, брат, не убежишь! Следуй за мой.
По дороге к машине Анатолий Васильевич поинтересовался:
- А вы как узнали?
- В моей работе случались загадки и посложнее, - усмехнулся Дмитрий Николаевич, открывая дверцу: - И чего тебе в больнице не сидится?
- Надоело, товарищ полковник…
- Надоело - начинай работать. Я тебя сейчас отвезу в наш санаторий. Все условия заняться делом там есть – компьютер, связь с Наумом, да и несколько наработок дам тебе посмотреть. А через неделю подключишься полностью.
Рогозин позвонил Кириллу и предупредил, что операция по его побегу отменяется, поскольку ему предстоит еще санаторный отдых. Закончив разговор, обратился к полковнику:
- Мне бы, Дмитрий Николаевич, документы и пистолет свой из больницы забрать…
- Без тебя заберут. Не забивай ерундой башку. Тут у нас в Южно-Москворецком округе проблема наметилась. Трех владельцев рынка в один день завалили. Похоже, готовится передел собственности. Для уголовников слишком масштабная акция, если они действуют самостоятельно. А если нет? Надо бы копнуть администрацию. Не завелись ли там жадные ребята, готовые поделить лакомый кусок с криминалом?
- Рынки под себя хотят подмять?
- Зачем иначе отстреливать рыночных хозяев? А продовольствие - это наш профиль…
- И кого завалили?
- Двух кавказцев, одного молдаванина.
- Уж не бритоголовые ли? – Высказался Рогозин: - В Москве теперь этих молодцов хватает. Еще доставали - отдай рынки своим. Нечего лиц кавказкой национальности прикармливать.
Гусев ответил не сразу:
- Я эту тему копал. Бывший мэр пытался московские рынки завязать на местных. Не вышло. Не знаю, как себя поведет здесь новый мэр, но наши торгаши порядка держать не могут, начинают грызню между собой. А кавказцы пока справляются. Они, конечно, на грани фола работают, почти, как криминал, но порядок держат.
Рогозин хмыкнул – Азиатская мы сторона, кажется, еще Есенин так нас определил. Интересно, когда-нибудь это закончится?
- Если размышлять о правовом государстве, ты прав, все это за чертой добра и зла…. Но, как говорится, Москва не сразу строилась…
За разговорами Рогозин не заметил, как они выехали из города. Посмотрел в окно, пытаясь понять, где они сейчас едут.
- Чего озираешься? Еще пять минут - и на месте. – Усмехнулся Гусев. Анатолий Васильевич запомнил, что они свернули с трассы после указателя «Баковка». Это местечко он не так давно проезжал, отправляясь по Минскому шоссе в заграничную командировку.
- Уж не в Переделкино ли вы меня везете?
- Не совсем, но близко. Молодец, сориентировался… - Похвалил полковник своего заместителя. Вскоре их Волга остановилась у глухих ворот, которые после сигнала водителя начали медленно раздвигаться.
- Потайной санаторий? – Спросил Рогозин.
Гусев кивнул:
- Раньше тут отсиживались наши нелегалы из внешней разведки. Твой непосредственный начальник не один раз здесь дыхание переводил. А теперь это ведомственное гнездышко нашего подразделения – для отдыха нас с тобой и наших сотрудников. Нам тоже глаза людям мозолить не следует. Так что, почитай, ты дома.
Рогозин вышел из машины. За просторным газоном возвышался трехэтажный особняк из красного кирпича, явно не российского производства. Да и само здание скорее напоминало шато где-нибудь в горной Швейцарии.
- Недурно… - Заметил Рогозин: - Это вам строили, чтобы разведчики и дома не отвыкали от европейских стандартов?
Гусев хотел ответить, но, заметив красивую полноватую женщину, поспешил к ней навстречу, обнял и поцеловал в щечку:
- Здравствуй, Машенька, здравствуй, наше солнышко. Вот своего заместителя тебе привез, подполковника Рогозина. – И Гусев указал женщине на Анатолия Васильевича: - Ты его не обижай.
- Вы уж скажете, Дмитрий Николаевич. Подполковник еще подумает, что я зверь какой… - Приятным контральто ответила Машенька и протянула Рогозину руку: - Марина Ивановна Седельникова. Что-то вроде сестры-хозяйки этого дома.
- Не кокетничай, Машенька, ты не «вроде сестры», а самая настоящая хозяйка и весьма строгая. – Поправил женщину Гусев и пояснил Рогозину: - Режим тебе нарушать не даст.
Седельникова повела приезжих в дом и показала Анатолию Васильевичу его комнату. Светлое помещение на втором этаже, где имелось место для работы и сна, Анатолию Васильевичу показалось слишком шикарным, а когда он вышел на балкон и увидел за забором территории большой пруд, и вовсе засмущался:
- Я же не министр, чтоб в таких хоромах обитать.
- Привыкнешь, – заверил Гусев: - К хорошему привыкаешь быстро. Замечание банальное, но верное.
Седельникова тактично не вмешивалась в разговор, но, дождавшись паузы, по-хозяйски предложила:
- Мужчины, осмотритесь и спускайтесь в столовую. Обед ждет.
- Спасибо, Машенька. Ты пока водителя заправь, а мы перекинемся парой слов и тоже подтянемся. – Улыбнулся женщине Гусев, но как только она вышла, улыбаться перестал и выложил на письменный стол из кейса несколько папок.
- Вот трудись, раз заскучал без дела.
Анатолий Васильевич папки оставил на потом, а письменный стол оглядел с интересом. Помимо компьютера, на нем имелся странный телефон без диска и кнопок:
- Занятная штуковина… И как им пользоваться?
- Это прямой аппарат, Толя, звонить по нему будешь прямо ко мне. Для разговора с городом пользуйся мобильным, но адреса никому не называй. Это место кроме нас никто знать не должен. Ты сюда сам можешь приезжать в любое время и после выздоровления, но всегда один или с кем-то из наших сотрудников. Посторонних гостей сюда возить нельзя.
- Я все уже сообразил. Можете, Дмитрий Николаевич, не продолжать.
- Я догадываюсь, что ты сообразительный. И еще, на всякий случай… Машенька замужем и очень любит своего мужа.
- Рад за нее, но зачем мне эта информация?
- Я же сказал – на всякий случай, – ответил полковник и указал на свои папки: - Здесь все, что Науму удалось нарыть про убиенных кавказцев и молдаван. Понадобится дополнительная информация, свяжись с ним по электронной почте. Кстати, можешь через Интернет и позвонить. В твоем компьютере программа «Скайп» установлена. Ну а теперь пошли, перекусим.
- Как я понял, вы поручаете мне заняться любителями рыночной торговли?
- Посмотри сам. Захочешь, берись. Для тебя на примете несколько дел, и ты сможешь выбрать сам. Пока посмотри это. Тебе еще надо покончить с лечением. Кстати, тут у нас живет и работает очень стоящий доктор, и ты его знаешь.
- Откуда?
- Увидишь, вспомнишь.
Они вышли из комнаты. Миновали просторный холл с камином. У стены под пейзажем пруда, что Рогозин только что обозревал в реальности, располагался бар. Гусев подошел к стойке, вынул из кейса бутылку виски и поставил рядом с другими. Напитков там, на первый взгляд, уже скопилось до полусотни.
- Совершаете жертвоприношение местным богам? – Спросил подполковник.
- Боги в этом доме - это мы сами. И я лишь пополняю коллекцию. Традиция у нас такая: приехал – выставь в бар бутылочку на свой вкус. Оттого с напитками тут вольготно – пей, сколько хочешь. Все наши работники обладают чувством меры, и алкоголь им никто не ограничивает.
Офицеры спустились по лестнице и вошли в светлый зал, где стояло семь столиков. Пять из них пустовали. За первым сидел водитель Гусева, Гриша, а за последним седьмым, в тени огромного тропического дерева, произраставшего в кадке, трапезничал еще один мужчина. Он сидел спиной к ним, и Рогозин разглядеть лица не мог. Они с Гусевым присели за столик к Грише. Тот уже разделался со вторым, и маленькими глотками приканчивал десертный морс. Кивнув начальству, вытер губы салфеткой и поднялся:
- Я подожду вас, товарищ полковник, в машине. А вам, Анатолий Васильевич, хорошего отдыха.
- Спасибо, Гриша. – Улыбнулся Рогозин.
- Ладно, иди, если уже поел. Только сначала пригласи за наш столик вон того гражданина. – И Гусев указал на спину мужчины, укрывшегося за комнатным деревом.
Водитель подошел к нему, наклонился и что-то сказал. Мужчина оглянулся. Рогозин чуть не вскрикнул, вскочил и побежал к его столику.
- Сережа, какими судьбами! – Закричал он, обнимая доктора. И только после этого заметил, что у Сергея Чаурия, хирурга, некогда спасшего ему жизнь, что-то не все на месте. И тут же понял – нет правой руки.
- Господи, ты-то чего?
- Так получилось, Толя. Зато пригласили к вам поработать. Резать-то одной рукой не будешь. Теперь я в терапевтах. – Сергей явно старался не выказать смущение от своей физической неполноценности. Но Рогозин не мог успокоиться:
- Когда я уезжал, ты же был в порядке!? И война закончилась!
- Посылочку поганцы передали, она у меня в руках и грохнула.
- Кто, Сережа?!
- Точно не установили. Я предполагаю, друзья грузинского президента.
- За что? Ты и грузинских ребят чинил!
- Видно, это и не понравилось - абхазец и помогал грузинам? В пропаганду режима Саакашвили не вписывается. Ну, ничего, я и терапевт неплохой. Ты у меня быстро наберешь форму.
Рогозин было потянул Сергея за свой столик, но заметил, что Гусева там уже нет.
- Полковник велел извиниться. У него возникли дела, и он срочно уехал, – сообщила Маша и указала молодому официанту подавать обед вновь прибывшему на столик доктора. Анатолий Васильевич догадался - Гусев проявил деликатность, решил не мешать встрече старых друзей.

*******