Как говорится, родителей не выбирают. Часто это относится и к соседям. Поселившись в эстонском поселке 35 лет назад, я оказался соседом четы Рютманов – Руть, Юри и три маленьких тогда их дочки. Помню, меня озадачила эта пара. Жена красавица, муж инвалид.

    Но вскоре загадка четы прояснилась. Физические недостатки супруга с лихвой окупались достоинствами настоящего мужика. В нем сочетались врождённая доброжелательность с удивительной силой характера. Со временем я узнал историю его недуга. Рютман родился на хуторе. Рос здоровым крепким пацаном. Но в десять лет всё изменилось. На каком-то  деревенском празднике он забрался на качели. Великовозрастные балбесы раскачали их так, что ребенок не удержался и полетел вниз. При падении повредил спину. Вскоре у мальчика развился туберкулез позвоночника. Ходить Юри не смог. Учился лежа в специальном интернате. Там же проявил способности к рисованию. И там же возникла мечта стать художником. Но как хуторскому парню, да еще прикованному к постели, учиться в столичном вузе?
    Оказалось, мир не без добрых людей – пришла помощь от родителей однокашника по интернату. Они жили в Таллинне и согласились взять парня к себе. Их сын страдал похожим заболеванием. А где один, там и двое. Согласитесь, поступок не слабый и в корне опровергает расхожее мнение о чёрствости молчаливого эстонского народа. Лично мне о таком участии в судьбе постороннего калеки в Москве слышать не довелось. В этой семье Юри провел все годы учёбы в институте. Учился профессии, а заодно и ходить. Врачи не верили, что он сможет.
    Но Рютман победил болезнь. Природа одарила его не только талантом дизайнера, но и стальной волей. К диплому он встал на ноги в прямом и переносном смысле. И лишь искривленный позвоночник теперь напоминал о его болезни. И несмотря на это, Юри покорил первую красавицу в округе. К моменту нашего знакомства супруги прожили уже пятнадцать лет и завели детей. Оставаясь заботливым отцом, Рютман успешно работал главным художником производственного объединения «Линда». Помимо моделей для производства, он создавал из тиснёной кожи уникальные обложки книг классиков эстонской и русской литературы. Со своими работами участвовал в международных выставках. И неизменно с большим успехом. Бывший хуторянин много ездил по свету. Однажды, на  всесоюзном симпозиуме в Москве его снова подстерегло несчастье. Не привыкший к столичному движению, Рютман попал под машину. Я в это время уже жил в Эстонии, а в Москве оставалась мама, и постоянно навещала его в больнице. Московские хирурги неудачно «собрали» ему покалеченную ногу, и Юри до последнего дня хромал.
    С тех пор минуло много лет – мир поменялся, Эстония обрела государственность. Оставалась неизменной только наша дружба. За долгие годы семья Рютманов стала мне родственной. Это особое чувство, когда рядом близкие люди, к которым можно обратиться в любое время суток. Когда я перевез старенькую маму в Эстонию, то, отправляясь по делам в Москву, часто надолго, о маме не беспокоился. Соседи опекали старушку, как свою родственницу. Таких близких людей у каждого из нас можно пересчитать по пальцам.
    Но увы, все мы не вечны. Моего друга и соседа больше нет. Весной они с Рутью готовились отмечать золотую свадьбу. Он до неё не дожил, как и до своего дня рождения. В конце месяца ему бы исполнилось семьдесят девять. В последние годы мы всё реже вместе сидели за столом, и теперь я остро об этом жалею.