Помню, в начале девяностых меня несказанно удивила вывеска нового ресторана на Цветном бульваре. «Япону мать» открыли в разгар постсоветской вольницы, когда свобода распространялась и на родную речь.

    Тогда постепенно в столице входили в моду японские суши и другие лакомства дальневосточного соседа. Интерес к Токио носил гастрономический окрас и политику не затрагивал. Теперь всё наоборот – о тунце забыли, о Курилах вспомнили. Японский премьер Абэ поставил ребром вопрос о мирном договоре, о чём две страны со времён прошлой войны так и не смогли договориться. Абэ долго и упорно обхаживал Путина, призывая того вместе войти в историю, подписав, наконец, злополучный договор. Войти в историю приятно… И Путин, похоже, уже начал подумывать вернуть японцам парочку островов. В той изоляции, что он загнал Россию, задружиться с Токио самое оно. Да и пора тихо осадить китайцев, что прут на наш Дальний Восток изо всех щелей. Японцы их прыть немного охладили бы.
    Всё так. И Абэ едва не свершил исторический прорыв. Но обломилось. Пока после Крыма российский президент пребывал в славе и грелся в лучах всенародной любви, ему простили бы Курилы. Крым-то наш, и он близко, а Курилы – острова спорные и эвон где.
    Но после ряда политических ям, самой глубокой из которых стала пенсионная реформа, популярность Путина стала резко падать. И отдай он Курилы на волне её отлива, народ бы его просто заклеймил. Потому переговоры, в результат которых Токио уже уверовало, окончились ничем.
    И шансов, что ситуация в ближайшее время изменится, практически нет. Новый Крым для Путина не возникнет, а все его указы, призванные вернуть президенту популярность, постепенно превращаются в посмешище. Население медленно нищает и становится злее. Мысль о том, что огромная территория РФ и так пустует, большинство путинского электората никогда не посещала. Туземный менталитет призывает захватывать чужие территории, а не отдавать свои. А Путин еще в одиннадцатом году сделал ставку на это большинство. И не без основания убеждён, что потому и сохранил власть. Рисковать же ею теперь, возвращая часть Курил, и вовсе глупо. Поэтому дружба Токио и Москвы под ехидную улыбочку Пекина в ближайшие годы и ограничится сушами в ресторане «Япона мать».