Классики советской литературы назвали своего легендарного персонажа Остапом Бендером. Этот милый плут и пройдоха своим именем внёс определённую путаницу в умы читающего обывателя. Тот в результате близкого звучания часто путает вымышленного Остапа Ибрагимовича с реальным Степаном Андреевичем.  

    В новогодние праздничные дни не хотелось писать о гнусном. Например, о репортажах с Украины о факельных шествиях в честь памяти Степана Андреевича Бандеры. Акции малосимпатичной, но не трагической. Что нельзя сказать о расстреле подонками от псевдомусульман журналистов французского сатирического издания Charlie Hebdo. Хотя всё это звенья одной цепи. Как мразь со знаменем Аллаха, так и парубки с факелами готовы уничтожать своих идейных оппонентов физически. Конечно, всякий народ вправе на собственных героев. Но с другой стороны, если народ выбирает себе в этом качестве убийцу и садиста, уважать такой выбор затруднительно.

    Мне по ходу своего сочинительства пришлось копнуть историю, связанную с «подвигами» Степана Андреевича. Одна из наглядных страниц жизни этого «героя» рассказывает о первых днях города Львова, когда летом 1941 года в него вошли немецкие войска. Для тех, кто не знаком с данным эпизодом истории, поясню.

    Львов в те годы населяли представители самых разных национальностей. Основу составляли поляки и евреи. Самих украинцев в городе проживало немного. Их процент укладывался, как бы теперь сказали, в статистическую погрешность.

    СССР оккупировал Западную Украину незадолго до вторжения Гитлера, и подвалы застенков НКВД «сталинские соколы» перед сдачей города завалили телами расстрелянных ими горожан. Бандера и его банда вошли в город вместе с передовыми частями Вермахта. И тут же начали кровавую расправу над его жителями. Убивали по нескольку тысяч человек в день.

    Можно было бы не оправдать, но хотя бы понять подобную кровожадность, если бы она распространялась только на слуг новой совковой власти. Но гнев Бандеры и его приспешников обрушился на ни в чём не повинных поляков и евреев. Тех, что сами страдали от советской оккупации и красного террора. Немцы поначалу не вмешивались. А операторы германской хроники с удовольствием снимали репортажи казней, комментируя свои кадры ироничными замечаниями в духе «народ сам решает расовый вопрос».

    Нейтральное отношение военных к бесчинствам бандеровцев легко объяснимо. Гражданским бытом на оккупированных территориях вояки не занимались. «Порядок» там наводили специальные службы вроде эсэсовцев. Эти господа опасались за свою жизнь и появлялись в захваченных пунктах только после их зачистки от противника. Боевые офицеры Вермахта эсэсовцев недолюбливали. Случалось, даже предупреждали евреев, советуя им смываться, пока каратели не появились.

    Когда же власть немцев во Львове стабилизировалась, сообщения о резне, устроенной Бандерой, дошли до Берлина. В результате генерал-лейтенант Ренц, первый военный комендант Львова, за допущенные беспорядки в городе был отстранён Гитлером от должности и сурово наказан. Не думаю, чтобы бесноватый Адольф пожалел поляков, а тем паче евреев. Но неуправляемые зверства украинских националистов даже ему показались чрезмерными.

    Национализм, порождающий кровь и насилие, омерзителен, вне зависимости от национальной или религиозной принадлежности его носителей. И украинские последователи Бандеры, засовывающие людей в мусорные баки, мало отличаются от подонков, стреляющих в журналистов. Оттого и стыдливое молчание Запада по поводу факельных шествий по улицам украинских городов трудно объяснить. Понятно, что Западу не нравится Кремль в его конфликте с Киевом. Но закрывать глаза на одну гадость только за то, что она противостоит другой, не только глупо, но и опасно.

    Иногда кажется, что сегодня включать мозги вышло из моды. И убийство журналистов в Париже скорее всего не наведёт просвещённую Европу на мысль, что мусульманские ублюдки и ребята из Правого сектора с факелами в руках несут цивильному миру одинаковую угрозу. И это весьма печально.