СОЛЕНЫЙ ПРИКОЛ
Андрей Анисимов
СОЛЕНЫЙ ПРИКОЛ
(рассказ)
Валентин Сергеевич ковырял котлету и думал о своем. Александра Николаевна поинтересовалась – Не остыла?
Он не понял вопроса жены: - Ты о чем?
Она пояснила. Он что-то пробурчал и снова уставился в тарелку. Температура котлеты его не занимала. Он размышлял о проблемах школьного друга. Вчера они с Петром Андреевичем «по-мальчишески» проводили старый Новый год, и опустошили бутылочку. Однокашник на склоне лет задумал разводиться. У него возник роман с секретаршей начальника, а стареющая «половина» превращалась в обузу. Супруги подняли сына. Теперь парень вырос и существовал отдельно от родителей. И если навещал отца с матерью, то лишь из соображений сыновнего долга, о котором слыхал от других, но смысла, которого, не понимал. Жену Петра Андреевича, Марину Альбертовну визиты повзрослевшего чада радовали, а самого Петра Андреевича едва ли волновали. Дружбы между отцом и сыном у них не сложилось. Все это Валентин Сергеевич знал о друге давно. Имел он представление и о его романе на стороне, но не предполагал, что дело зашло так далеко. И сейчас, сидя в своей столовой, он в очередной раз переживал за кореша,
прикидывая, как его отговорить.
- Не вкусно? – Забеспокоилась Александра Николаевна, наблюдая за мужем, что продолжал ковырять котлету. Он снова не врубился. Ей опять пришлось объяснять. Он отмахнулся и половину котлеты проглотил. Хозяйка успокоилась и удалилась за компотом. К обеду она подходила с полной серьезностью, что означало классическую перемену блюд от закуски до десерта. Женщина происходила из профессорской семьи, где трапезничать на кухне считалась дурным тоном. Но при этом мамаша Александры Николаевны, в отличие от ее папаши профессора, обладала житейской практичностью и народной смекалкой. Именно от матери Александра Николаевна усвоила постулат, что брюхо мужчины, вне зависимости от интеллекта, является вместилищем его души, и дорога туда ведет через его желудок. А усвоив материнский наказ, на протяжении всех двадцати семи лет замужества следовала ему неукоснительно. Первое десятилетие их брака глава семьи не забывал хвалить ее кулинарные таланты, потом стал воспринимать их как должное, а в последние годы, когда их дочь вышла замуж и переехала с мужем за кордон, и вовсе перестал выказывать за столом благодарные эмоции. Но при этом аппетит сохранял отменный, чем супруга и удовлетворялась. Но сегодня его безразличие к ее кулинарному творчеству хозяйское самолюбие задевало.
Оставшись в одиночестве, Валентин Сергеевич повертел вилкой перед носом и еще глубже погрузился в свои мысли. Решение однокашника начать в новом году тоскливую процедуру развода он воспринимал глупым чудачеством. О деве, на которую школьный друг положил глаз, Валентин Сергеевич имел весьма поверхностное представление. Однажды, навестив друга на службе в обеденный перерыв, он ее встретил в буфете их офиса. Мужчины перекусывали за столиком, она подошла к ним, многозначительно улыбнулась Петру Андреевичу и пожелала обоим «приятного аппетита». Внешность молодки оставила Валентина Сергеевича равнодушным. Супруга однокашника, Марина Альбертовна, казалась выше ростом, обладала статью, и сохраняла следы былой красоты. Дева не могла похвастаться ни одним из этих качеств, и единственное ее преимущество заключалось в возрасте. Секретарша была на двадцать лет моложе Петра Андреевича и его жены, Марины Альбертовны. Молодость, хотя и проходящий, но сильный аргумент. Поэтому понять друга, у которого завелся «бес в ребе», Валентин Сергеевич еще бы мог. Но столь радикальных перемен, связанных с разводом и повторной женитьбой, категорически не одобрял. Все это чудилось ему настолько скучным и бессмысленным делом, что он не решался даже поставить себя на место друга. Как представишь рядом с собой молодую дуреху, настроенную вить новое гнездо, разделять ее наивные помыслы о любви до гроба, особенно когда гроб у тебя уже не за горами, а ей жизнь кажется вечностью – тоска, да и только. А дети? От природы не уйдешь - молодуха непременно пожелает потомства. Когда тебе за полтинник и твой демографический долг исполнен, снова возиться с памперсами, таскаться в детские сады, а потом школу, радости мало. Еще меньше вдохновляет пожилого папашу по новой переживать все эти коклюши, кори и ветрянки, а в результате получить еще одного хама, мечтающего выпроводить родителей из дома, дабы привести девку и утолить с ней подростковый сексуальный зуд. Но и без потомства при молодой жене навалом житейских осложнений. Опять же, заботы о тряпках молодицы, ее намеки на замену устаревшей машины на новую модель, и тому подобные песни о пустяках, что молодым видятся судьбоносными, а ты давно познал им цену. Неужели можно взвалить на себя всю эту дребедень по собственной воле?
Валентина Сергеевича от подобных перспектив, уготованных другу детства, передернуло, и поглощать пищу окончательно расхотелось.
Жена внесла поднос с фужерами компота и уселась за стол. Половина котлеты на тарелке мужа продолжала оставаться нетронутой.
- Валечка, не заболел ли ты? – Насторожилась Александра Николаевна и брови у нее сошлись на переносице.
- Почему заболел? Я здоров. – Ответил муж и было потянулся к компоту. Но по ходу передумал, внимательно посмотрел на супругу и неожиданно выпалил: - Прости Саша, но я полюбил другую женщину.
Александра Николаевна побледнела, губы у нее задрожали. Стараясь «удержать лицо», сухо спросила: - Петру позавидовал? По его стопам намылился?
- Откуда о Петре знаешь? – Удивился Валентин Сергеевич. О похождениях друга он дома не распространялся.
- Не важно -- обрезала Александра Николаевна: - И кто же она?
- Наша новенькая сотрудница. – Соврал Валентин Сергеевич и, чтобы не прыснуть, быстро доел котлету.
- Молодая? – Тем же тоном продолжала она допрос.
- Двадцать с небольшим. – не уставал выдумывать насмешник, хотя и понимал, что его шутка зашла слишком далеко.
- Господи! Она тебе во внучки годится. Ты с ней на дискотеки начнешь ходить?
- Причем тут дискотеки? – Удивился обманщик. Уязвленная супруга зло усмехнулась:
- Как, причем? В ее возрасте только попкой и крутить. Ей тебя старика станет мало. Ей нужно производить впечатление на всю мужскую часть человечества.
Валентин Сергеевич надулся: - Она меня любит. И в постели от меня без ума…
- Это хорошо, что без ума. Значит, по осени, когда тебя радикулит скрутит, она и будет тебе грелки к пояснице прикладывать.
Он не выдержал: - Я об этом как-то не подумал – признался горе изменник и расхохотался. Александра Николаевна едва сдерживала слезы, и не сразу услышала признание мужа в розыгрыше. А сообразив, бросила ему «дурак» и проследовала на кухню. Валентин Сергеевич еще некоторое время проржал. Жена не возвращалась, и он пошел ее утешать. Она сидела на табурете и смотрела в окно. Во дворе активисты дома наряжали новогоднюю елочку, и когда елка заваливалась, было слышно, как они матерились.
- Хватить дуться. Шуток не понимаешь. - Проворчал Валентин Сергеевич и добавил: - котлеты были недурны, но соли в них маловато.
Александра Николаевна повернулась к мужу, повторила ему «дурак» и, наконец, улыбнулась. Затем оба вернулись за стол и покончили с десертом. О проблемах друга- однокашника Валентин Сергеевич в столовой больше не размышлял. Если человек уперся сделать глупость, мешать ему бесполезно. Он посмотрел на жену, теперь она пребывала в задумчивости. Валентин Сергеевич заключил, что подруга жизни еще продолжает переваривать его неудачный прикол. Но ошибся. Она вспоминала, почему недосолила котлеты. И вспомнила – ей позвонила Марина Альбертовна и отвлекла от стряпни жалобами на похождения Петра Андреевича. Разговор затянулся. В результате она забыла досолить фарш. Больше этого не случится. А то неравен час, и ее мужик сбежит к другой бабе….
Кохила. Декабрь 2016.