Это Пушкин писал, сколько о нём будут помнить. Едва ли поэт всерьёз предполагал, что наступят времена без «пиитов». А они наступят и, похоже, очень скоро. Но пока нас покидают певцы и политики…

    Конец лета отправил в мир иной немало знаковых фигур. У «них» – сенатора и певицу, у нас – певца и сенатора в одном флаконе. Сенатора «ихнего» тут называли «ястребом». Кобзона наши либерасты почитали рупором Кремля. Но правда заключается в том, что всё это имеет хоть какое-то значение лишь для ныне живущих, уверенных в смыслах происходящего и способных к этому происходящему относиться серьёзно.
    Принято сетовать, что с уходом таких людей уходит эпоха. Она, конечно, уходит, что с ними, что без них. Уходит со сменой поколений. И вновь пришедшим кажется смешным и нелепым всё, что волновало и занимало предков. И тут дело в национальном менталитете. У янки потомки помнят своих героев дольше. И происходит это по причине их обострённого чувства собственного достоинства.
    Русские если и не лишены этого чувства вовсе, то обладают им в его зачаточной форме. Принято списывать это на недавнее крепостное право и холопский менталитет. А там поди разберись… Идеологическое же национальное чванство, что насаждает теперешняя власть, лишь подтверждает комплексы неполноценности большинства россиян и к чувству собственного достоинства отношения не имеет.
    Оттого своего сенатора американцы внесут в «аллеи славы» и законсервируют для потомков. Кобзона же забудут, как забыли Бернеса или Русланову. Те тоже считались зеркалами эпохи, а сегодня мало кого интересуют. Под шумок ухода великих в мир иной последовал донецкий Захарченко, о котором забудут уже через неделю, и Николай Васин из Питера, известный как основатель музея битлов. Того будут вспоминать дольше, поскольку его имя связано с именами зарубежных идолов.
Естественно, ныне живущим хочется верить, что все события во время их присутствия на Земле отмечаются печатями вечности. Но это лишь приятное заблуждение.
    Последние годы настолько ускорили технический прогресс, что предсказать будущее человечества почти не реально. Уже понятно, что масса профессий вроде водителей авто и автобусов исчезнут. И о них, естественно, забудут. Похоже, поэты и политики продержатся дольше. Но насколько дольше, не знает никто. Виртуальная реальность способна сохранить всё происходящее сегодня в подробностях. Но кого через двадцать-тридцать лет это будет интересовать?! Поэтому оплакивая или радуясь уходу знаковых персонажей, мы всего лишь рефлексируем о скоротечности жизни. И нет нужды лукавить – никого, кроме близких, уход публичных персон не задевает за живое, а лишь печалит бренностью собственного бытия.